‘Абсолютная магия’

Вышедший двенадцать лет назад роман «Колодезь» сейчас, увы, не столь известен, как другие произведения Логинова — всё же не переиздавался аж с 2000 года — но в своё время это была удивительная и даже в чём-то ошеломляющая книга. Я до сих пор помню, какое впечатление она на меня тогда произвела, хотя и не перечитывал её уже много лет. Теперь вот решил наконец снова взять «Колодезь» в руки и посмотреть, насколько изменилось моё восприятие.

Несмотря на то, что оба издания романа вышли в сугубо фэнтезийных сериях, в действительности это скорее исторический роман. Даже не так — это и есть исторический роман, в который введён один-единственный фантастический элемент, и то использованный по сути лишь два раза за всё время действия. В основе книги, описывающей события в России и на Ближнем Востоке в середине XVII века, — судьба обычного русского крестьянина по имени Семён, родом откуда-то из-под Тулы, попавшего в плен к татарам и проданного на невольничьем рынке в Персии. Довелось ему с тех пор и простым пастухом быть, и в янычарах послужить, хотя первые сцены романа происходят уже позднее, когда караван купца Мусы, невольником которого и является Семён, оказывается на грани гибели из-за нехватки воды. По легенде, погибающих от жажды в пустыне может спасти Аль-Биркер, Водяной Старик, появляющийся неведомо откуда и приносящий с собой вёдра с водой. И Аль-Биркер действительно появляется и спасает караван... и оказывается при этом самым обычным русским стариком. В уплату за воду дед Богдан забирает с собой Семёна и тем самым наконец осуществляет его мечту вернуться на родину. Вот только не прижиться снова в родных краях тому, кто двадцать лет бродил по чужим землям. Да и жжёт изнутри мечта о мести хотя бы двум своим врагам — Ваське-предателю, отрёкшемуся от товарища по несчастью, и негодяю Мусе. Так и пускается Семён снова в дальний путь, присоединившись на этот раз к вольным казакам атамана Стеньки Разина...

Больше всего в этой книге поражают и запоминаются две вещи. Прежде всего это, конечно, подчёркнуто реалистичное описание разнообразных характерных черт той эпохи — от межнациональных отношений до семейного уклада — которые, конечно, очень и очень далеки от идеализированных представлений о допетровской Руси. Впрочем, сам Логинов в предисловии к роману говорит о том же — что жестокий век неминуемо диктует жестокие нравы, и народы, не выдерживавшие испытания жестокостью, как чужой, так и собственной, попросту не выжили. Приятно, конечно, было бы осознавать, что наши предки были лучше соседей с моральной точки зрения... но нет, не были. Другое дело, что это отнюдь не повод «платить и каяться», к чему уже не первый год призывают некоторые особо экзальтированные русофобы. И вот в это жестокое время и помещает автор своего героя. История Семёна, а точнее, её финал — это и есть та вторая особенно запомнившаяся мне черта. Человеку, не то чтобы посвятившему всю свою жизнь осуществлению мести, но всё же и не забывавшему о ней долгие годы, обязана быть дана возможность и достичь цели, и отказаться от неё. На последней странице романа такой выбор Семёну предоставляется.

И, честно признаться, принятое им решение лично мне гораздо ближе, чем другое. При этом его «Пей, изверг» — это отнюдь не внезапно овладевшая новым хранителем Колодезя идея всепрощения, в чём автора, кстати, уже неоднократно обвиняли. Спасение целого каравана, в котором случайно оказался твой заклятый враг — это не всепрощение, это нормальный поступок нормального человека, которым, к счастью, Семён, несмотря на всё, что выпало на его долю, не перестал быть.

Особое место в книге занимают вопросы веры. При том, что сам Логинов является убеждённым атеистом, вере и религии здесь уделено очень большое внимание — хотя это и естественно, религия играла в жизни людей той эпохи важнейшую роль. В основном мы видим, конечно, всё, что происходит с личной верой Семёна, которой, как и ему самому, предстоит пройти через многое — через двадцатилетние странствия по басурманским землям без малейшей надежды хотя бы на исповедь у православного священника; через видимое унижение Константинопольского патриарха под властью турок; через никонианские реформы, с результатами которых Семён сталкивается, вернувшись на родину; наконец, через прямую измену православной церкви и христианству вообще в облике Ходжи Шамона... Тяжёлая и грустная история получилась.

Итог: впечатления десятилетней давности заиграли новыми красками. Это глубокая, умная и мудрая книга, обладающая в то же время всем необходимым для массовой популярности. Почему её уже давно не переиздают, я не могу понять, и мне от этого грустно.