Боевики

«Экспедиция»

Рецензия на «Голована» Фёдора Березина

Ядерная война отгремела на Саракше, и его замкнутый мир начинает потихоньку оправляться от прошедшего Апокалипсиса. Уже спустя семь лет начинает выкристаллизовываться известная по «Обитаемому острову» братьев Стругацких Страна Неизвестных Отцов. В совершенной секретности организуется в «инопланетном» аналоге Советского Союза экспедиция в далёкие джунгли Топожвари-Мэш, таящие в себе головокружительные тайны…

* * *

В отличие от «Атомной крепости» — предыдущего появления автора в проекте Аркадия и Бориса Стругацких — «Голован» написан от первого лица, в виде каскада записей из дневников и документов. Сам роман вызывает ощущения чтения какого-нибудь классического приключенческого произведения, отчасти в духе Жюля Верна. Это делает его совершенно непохожим на «Атомную крепость». До тех пор, пока не начинают появляться то тут, то там характерные отсылки.

Возможно, я плохо читал оригинал Стругацких, но Королевства Ноюи и острова Хаззланг как-то не припоминаю. Поэтому смею сделать вывод, что даже без очевидной связи между двумя проектными романами Березина писатель ухитрился навести между ними мосты. Вообще я давно заметил, что в различных межавторских циклах (например, во «Вселенной Метро 2033» или «Этногенезе») одни и те же авторы как бы случайно, но всё же соединяют абсолютно, на первый взгляд, не соединяемые их произведения. Например, Сурен Цормудян посредством одной из героинь связал романы «Метро 2033: Странник» о Москве и «Метро 2033: Наследие предков» о Калининградской области, а Юрий Бурносов в своих книгах для «Этногенеза» всё время вводит в тексты неких загадочных хихикающих демонов. А Фёдор Березин обошёлся всего лишь введёнными самолично подробностями местной географии (или лучше, как соригинальничал Андрей Ерпылев в «Одном в поле», вышедшего тоже в проекте «Обитаемый остров», «саракшеграфии»?). Жаль, что главный герой-винтик из предыдущего романа, Бюрос-Ут, не показался ни разу на страницах «Голована»…

Что касается дневников главных героев, то имеются записи от Дара Гаала (о джунглях и завершении Всеобщей Атомной), голована Гекрса, Каана Гаала (а вот этот тип, похоже, как раз таки прибыл из «Атомной крепости»!) и ещё нескольких. Основная часть принадлежит якобы перу Дара. И тут — да простит меня Фёдор! — замечу следующее: уж больно специфичен язык писателя. Повествование от лица разных героев не привносит особо отличающих стилистических особенностей, как будто Дар, Жуж, Каан и остальные — всего лишь одна и та же частичка души их создателя. Ещё хотелось бы заметить, что имеет место одна вопиющая фактическая ошибка. То, что Дар — врач, а Фёдор — писатель, не оправдание.

«Всяческие альфа-частицы пробивают эти стекла и пластик, не замечая (надеюсь!)». Пардон, что?! Это какая такая странная физика на Саракше, что ядра атома гелия внезапно научились преодолевать столь непреодолимые препятствия, как стекло и пластик (для непосвящённых: альфа-частицы и лист бумаги не прошьют насквозь)?!

Так же не понравились постоянные уточнения автора, что БМАД — Большое Махание Атомными Дубинами. Выглядит так, что читатели — полные склеротики. Вот Джеймс Роллинс в цикле «Отряд Сигма» понимает умение своих поклонников запоминать информацию, и потому лишь где-нибудь в начале каждой книги о приключениях Грейсона Пирса и иже с ним напоминает, что такое УППОНИР… Аналогично могу покритиковать оговорки Гекрса в духе «как попугают люди». Но это хотя бы простительно.

Однако язык — единственная беда книги. Её стоит купить и прочитать хотя бы только благодаря прекрасному сюжету. Он столь же многоступенчат и многогранен, как и в «Атомной крепости». Не одна и не две точки зрения делают более полную картину происходящего, заставляя то сопереживать персонажам, то всеми фибрами души ненавидеть их. Особенно это касается условно злодея Гекрса.

Ещё к достоинствам хочу добавить описание местной фауны. Если у Ерпылева мне не понравилось постоянное сравнение с вполне земными животными, то у Березина имеется богатый актив абсолютно иных существ, начиная голованами и кончая Тяжёлой Змеёй.

В общем, если читатель сможет принять язык Березина как некую изюминку, он получит по окончании чтения приятное послевкусие.