Ужасы и Мистика

Вот как из толкиеновского Средиземья, Горелова, Неелова, Лотлориэна тож полезла в какой-то момент орочья орда писателей, которая кинулась осваивать нехоженые доселе буквенные просторы, разводить эльфов и сажать и в без того унавоженную смыслами почву собственные алюминиевые огурцы, так и Лев Гроссман развел свою теперь уже трилогию о волшебниках на крепком компосте, отстаивавшемся еще со времен «Хроник Нарнии», а в качестве дрожжей бухнул туда пригоршню отсылок к «Гарри Поттеру». По литературно-нишевому миру, конечно, жахнуло, еще бы – для тех, кто, как говорится, не нагулялся, сойдет и туристический побег в страну, похожую на Нарнию и приключения очередного задрота, который не стал Гарри Поттером, однако, если и есть в The Magicians 1 и 2 что хорошего, так это не очередная продажа пакетных туров в места, куда маглам вход воспрещен, а скорее наоборот – это лечение маглов по эту сторону переплета простой электрошоковой истиной: дай нытику волшебную палочку, он не получит из нее волшебства даже трением.

Квентин Колдуотер – как раз такой нытик: и родители ему не такие, и одноклассники – уроды, и девчонка не дает даже надежды, а вот живи он в Филлори – плохо замаскированном варианте Нарнии, тоже страны из любимых Квентином детских книжек – так он сразу бы стал счастлив, бодр и весел, по окружающей действительности передвигался бы исключительно на розовом пони, а уровень его самооценки сразу бы вымахал до 25 сантиметров. Ну и в первой книге мечты Квентина исполняются: он сначала попадает в школу магии, а потом и в Филлори, где обнаруживает, что магия похожа не на антидепрессант, а на интернет – в том смысле, что тут и послать могут. Выясняется, что Квентин, даже освоив необходимый для колдунских бздыщей старославянский и научившись магически поправлять резинку в трусах, счастливее почему-то не становится. Потому что волшебство не решает чужие проблемы, а создает новые, в чем быстро убеждается Квентин, когда первая часть его бесславных приключений завершается нарочитым анхэппи-эндом, а сам он с облегченным вздохом возвращается в мир маглов, где уже с выстраданным аппетитом жует прежние сопли на тему того, что Все Очень Плохо и он страшно несчастен. Но тут к Квентину приходят его старые однокашники из очень закрытой группы колдунов-физиков, чьи налитые волшебством попойки и разговоры о высоком подозрительно напоминали пронизанный золотой недоступностью мирок Генри, Фрэнсиса, Камиллы, Чарльза и Банни из "Тайной истории" Донны Тартт, поклонником которой Гроссман, кстати, является.
(Вообще, неожиданная притягательность первых двух книг Гроссмана заключается как раз в том, что его книжки - это такое читательское сорочье гнездо, куда он с восторгом тянет всеми любимые блестяшки: Льюиса и Роулинг, Тартт и ГРРМ, хотите артуровских легенд - отсыпем кулечек, заполируем драконами и эгегей, канальи, пьем за постмодернизм.)

Приходят и забирают его обратно, в удачно наново открытую страну Филлори, чтобы работать там королем, мед пить и усы отращивать. И вот вторая книга начинается как раз с того, что Квентину - что бы вы думали? - скучно. Оказывается, что быть королем в стране, где сказка стала былью, чертовски тошно: ни военных конфликтов, ни инквизиции, ни фейсбука, который успешно их заменяет. Но, пометавшись по вступлению в поисках квеста, Квентин его и находит, как раз на ту часть тела, к которой вечно то дерьмо липнет, то приключения. Квентин пинком попадает обратно в реальный мир и теперь его задача номер один - конечно же опять вернуться в Филлори, потому что, ну вы понимаете, там ему было хорошо, а тут ему так плохо, а там будет хорошо, и прилетит вдруг волшебник в голубом вертолете и всем подарит по 80 мг оксиконтина.

И теперь у Квентина появляется верный - по духу - доктор Ватсон, магичка Джулия, та самая девчонка, которая вначале не давала Квентину надежды, а потом не прошла экзамен в школу волшебства и, несмотря на все стирания ей памяти, об этом не забыла. Джулия выучивает магию буквально под забором, в странноприимных подпольных магических домах и теперь не меньше Квентина мечтает вернуться обратно в Филлори, потому что если Квентин - нытик, то Джулия - та самая баба, которая, если, допустим, даже выйдет замуж за Джонни Деппа, все равно ночами будет ворочаться в кровати и думать о том, что, может, с мишей галустяном она была бы счастливее. У Джулии была любящая семья, прекрасное академическое будущее, но вот поди ж ты, узнала она о существовании магии и умение прикуривать от пальца оказалось ей дороже и родителей, и Стэнфорда и других скучных радостей земной жизни вроде кофе навынос и двухнедельного отпуска (А я поеду! Я поеду!).

Поэтому вторая часть трилогии наполовину составлена из рассказа о том, как Джулия магию из реальности добывала и чем все это закончилось (сразу предупреждаю, если одна девочка сама себя записывает в Хогвартс, плохо кушает, красит волосы в черный и находит себе единомышленников, которые мечтают черпать магию из атмосферы, как бабушка - борщ из кастрюли, то закончиться это может только тяжкими телесными и от двух до десяти. Трупов). И вот в какой-то момент сюжет второй книги, как спираль ДНК увязывается в бесконечную гонку двух агрессивно-депрессивных за магией да по реальному миру, который вдруг оказывается тоже ничего. Квентин выясняет, что в мире, от которого он отрекся, не успев в нем толком ничего посмотреть, есть, например, Венеция, которой не нужно акцио джоан роулинг, чтобы быть похожей на сказку. И что там есть, к примеру, Корнуолл, чьи пастбища не уступают в зелени филлорийским, а розовое вино во французском Провансе вполне может быть медом познания.

И что там дальше, состоится ли триумфальное возвращение задротов в Филлори - истинный заповедник неудачников, где хоть с магией, хоть без магии, а вся радость существования "не здесь" заключается в том, что ты выписываешь себе карт-бланш сидеть на попе ровно и не стирать носки - уже не так важно, потому что еще задолго до финала Гроссман проговаривает все важные мысли, которые должен подумать каждый одиннадцатилетний волшебник до того, как он бросится с моста в Хогвартс. А проговаривает он то, что волшебство - это тебе не сгущенка, не маноло бланики, не мужик с крепкой самооценкой в трусах и не молчаливая вечно молодая женщина. В общем, не что-то такое, что ты можешь пойти, купить и стать счастливым. Потому что если ты не можешь быть счастливым без всего этого, если думаешь, что нацепишь на себя мантию-невидимку, взмахнешь палочкой и у тебя в мгновение ока пройдут прыщи и девственность, то - нет, не пройдут. Или хуже того - пройдут, но мимо, пока ты бегаешь по всему миру за драконом, чтобы пристрелить его из лука, а лук запостить в инстаграм.