Ужасы и Мистика

Чем больше хочется пощекотать себе нервы готическими страшилками, тем сильнее разочаровываешься.

Мрачное средневековье без грамма романтизации. Прекрасные юноши и девушки попадают в монастыри вместо того, чтобы устраивать своё личное счастье. Буйные рыцари закалывают неверных жён. Благородных героев предательски убивают. Несчастных внебрачных младенцев передают из рук в руки словно посылки. Гениальные многоходовки разбиваются вдребезги из-за смешных случайностей. А в центре всего этого - Бенедиктинское аббатство со своими тайными подземельями, лабораториями, орденом мстителей и длинными руками. Идея с аббатством в общем хороша, но она подзатерялась среди изобилия событий. Вообще, неумеренность - это главная проблема романа. История охватывает около полувека и вместила в себя просто неприличное количество предательств, измен, убийств, интриг и всего прочего. Глаза разбегаются, имена героев путаются (чего со мной практически никогда не бывает), после очередного лихого поворота хочется не восхититься фантазией автора, а лишь воскликнуть: опять?! По количеству смертей 272 страницы "Бенедиктинского аббатства" далеко обходят пухлые романы Дюма, которого я в юности обвиняла в нелюбви к своим героям, и даже главного убивца современности Мартина. Пожалуй, это тот случай, когда лишний объём, детали и краски пошли бы роману на пользу. Вот, к примеру, патера Санктуса из первой части вполне можно было бы сравнить с отцом Амбросио из "Монаха" Льюиса, но какой там масштаб личности, какие терзания! Вялые мысли Санктуса и рядом не стояли.

Увы, не радуют и многочисленные шаблоны, которые так и выпрыгивают на тебя с каждой страницы, а также отсутствие стиля - роман написан гладко, но не отличается ни умелой стилизацией, ни особой красотой. В принципе удачной мыслью можно было бы назвать попытку показать события с разных сторон: в романе три части, в каждой из которых слово предоставляется одному из героев-антагонистов. Однако третья часть с её высшими сферами и идеализацией героя свела на нет и это благое начинание.

Будь я 15-летней гимназисткой, пищала бы, наверное, от восторга. А так пойду зачищать список от наивной готики: всему своё время.