‘близкое будущее’

Когда-то давно я пытался объяснить приятелю своё состояние. Пространство тогда расширилось, линии стали более четкими, цвета яркими, звуки рельефными и в то же время предеметы дрожали, кристально ясные контуры наслаивались друг на друга и мир в целом расплывался, шумел... Я-то был уверен, что все люди испытывают нечто подобное, оказалось — нет. С тех пор прошло много лет, организм прекратил расти и перестраиваться, гормональные бури утихли и я уже совсем забыл об этом состоянии, пока не начал читать «Брошенные машины». Ребята, ну это ж один в один!

Эта книга — сумасшедшая психоделика, бредский бред, галюциногенный ЛСД, круто замешанные на «Алисе в Зазеркалье» и описанные матерной нецензурщиной, но как это сделано! Опеделенно — весьма талантливо. Можно пересказать сюжет, можно просто выложить о чем книга, но читать от этого не станет менее интересно, это вам не детектив, тут главное не ЧТО или даже КТО, а КАК.

Собственно, сюжет прост:

журналистка Марлин Мур с парочкой темных личностей и примкнувшей к ним девушкой ищут по заданию еще одного типа осколки зеркала. Они колесят по стране, пораженной странной болезнью, встречаются с людьми, попадают в разные ситуации, радуются, горюют. В общем, почти ничего необычного, если бы не болезнь. Этот недуг ставит некие шумовые барьеры между реальностью и органами чувств. И вот вы уже не можете сложить буквы в слова, не понимаете, что изображено на фото, не отличаете музыки от какофонии и не можете понять едите вы яичницу с беконом или заварной крем с черносливом. Вспомнился полузабытый термин из пройденного галопом институтского курса философии — солипсизм. Не совсем точно, конечно, но где-то рядом.

А зеркала каким-то образом провоцируют приступы болезни, а, может, и способствуют её распространению. Причем болезнь кроется не только в головах, она может спрятаться в книге, механизме, изображении, но особенно — в зеркале. Правда, осколки, что ищут герои книги — особенные. Они сияют волшебным светом и хранят в себе множество лиц, голоса, чувства. Заказчик верит, что собрав их вместе и починив зеркало можно чего-то добиться, что-то познать, исправить...

Впрочем, сам автор раскрывает суть романа буквально в самом начале:

«Брошенные машины.

Тогда мне казалось, что это очень романтичный образ, символ умирающей цивилизации. По моему, почти все подростки хотят, чтобы наступил конец света: просто чтобы увидеть, как это будет. Но теперь, когда этот возвышенный образ становится самым обычным явлением, он утратил своё поэтичное очарование. Все очень просто: водители бросили свои машины, потому что они уже не доверяют себе.»

Вот и всё. Символ цивилизации, умирающей от переизбытка информации. Не зря Нуна назвали Олдосом Хаксли от панка. Вообще, есть ощущение, что символов в книге много, но я не смог их распознать. Вероятно, у меня и автора мало перескающиеся культурные контексты. А может, и нет никаких симоволов, один только бредский бред... Не знаю.

Тех, кому вдруг срочно приспичит прочитать «Брошенные машины», предупреждаю сразу: действия там практически нет, есть только сплошная рефлексия и барахтание в видениях. Я до последней страницы опасался, что всё окажется сном, бредом сумасшедшего или ещё какой фантазией, но нет, автор удержался от соблазна скомкать концовку, всё вполне на уровне. Периодически прерывал чтение и размышлял, вспоминал, представлял... Думал о пути современной цивилизации, о человеческом сознании, памяти, о реальности мира, данного нам в ощущениях, о материнской любви, смысле жизни, смысле смысла, много о чем. Писать обо всём надо в критической статье, развернутой рецензии, но не простом отзыве. Очень сильная книга. Не ставлю высший балл исключительно за неровность повествования и за мат — без него можно было обойтись и книга только выиграла бы (ятакщетаю).

Ну и в конце концов: «Если ты можешь прочесть эту фразу, эту хрупкую фразу, значит, ты ещё жив».

А как же остальные?