‘мужской детектив’
Комментарий к книге Целитель
Рецензия на книгу Целитель
valery-varul
Сюжет. Финляндия, будущее время, когда пренебрежения защитой природной среды привели к экологической катастрофе. Идут непрерывные многомесячные дожди. Часть Хельсики затоплена, электричество подаётся с перебоями, жилые и общественные здания, не рассчитанные на такую погоду, разрушаются. Часть населения страны в качестве беженцев устремилась на север Финляндии, где дождей нет. В этих районах перенаселение, работы нет, средств к существованию — тоже.
В этих условиях появился маньяк по кличке Целитель. Он вырезает в хорошо охраняемых жилых комплексах семьи олигархов, которые, по его мнению, виноваты в создавшейся безысходной ситуации. Для расследования в полиции не хватает персонала, т.к. многие полицейские уволились и покинули опасный Хельсинки. За это дело взялась журналистка Йоханна Лехтинен и пропала. Обеспокоенный муж (поэт) Тапани решил разыскать жену.
Он мечется по городу в такси с непонятными для читателя мотивами поиска, приходит к неожиданным открытиям в биографии своей жены, а именно, что она была в студенческие годы женой (сожительницей?) Целителя.
Впечатление. Чувствуется, что автор детектива молодой и неискушённый, поэтому много «роялей в кустах», которые при общей гнетущей атмосфере, начинают веселить читателя. Одиссея Тапани по Хельсинки изобилует перечислениями названий городских достопримечательностей, которые трудно не только произнести, но и прочитать. Жену он нашёл, всю обдолбанную наркотой, привёз домой, уложил в постель, взял в руки пистолет и стал ждать, когда она придёт в себя.
Очень "оригинален" мотив убийств Целителя: бизнес, деньги, максимальная выгода.
Повествование очень медленно набирает ход. Кажется, что гавный герой наделен неспешностью и чрезмерной созерцательностью автора. Название настроило на ожидание символического подтекста, но увы… А еще Хельсинки представился небольшой деревенькой, в которой все друг друга знают, все друг с другом связаны и такие мучительные поиски главного героя можно объяснить только тем, что он, как все поэты, слегка не от мира сего и совершенно не вникает в жизнь своих близких.