‘Провинциальный детектив’

Даже не знаю с чего начать. Тут и двоякое, и троякое впечатления от романа. Отдельными местами читать совершенно скучно, и тут же в наличии фрагменты от коих оторваться практически не возможно. Начало романа, первые тридцать-пятьдесят страниц, мне приходилось себя пересиливать и заставлять осваивать этот текст. Такой концентрации представителей неформальных организаций и обществ на небольшой промежуток книжного времени давненько не встречал – «найденыши», содомиты, еврейские переселенцы и речное ворье. Рассуждения персонажей на различные теологические темы, связанные с православием, иудаизмом и прочими верованиями. Необходимость быть подкованным в вопросах истоков создания современного еврейского государства. Аж до тошноты, как в школе, на неинтересных уроках, особливо в мае. Честное слово. Но по совету супруги в своем чтении я пошел дальше. Когда основная линия сюжета превратилась в детективную историю с главной героиней прошлых книг цикла, стало проще. Дальше все понеслось, как во многих произведениях Чхартишвили: быстро, увлекательно, легковесно, где-то предсказуемо неожиданно (да именно так) и с претензией на глубокие философские мысли. Первый том заведомо менее читабельный по причине необходимости понимания, что это вообще за мистика, с чем ее едят. Второй том «проглатывается» на одном дыхании – там ответы на вопросы, поставленные в первой части. Мне показался весьма неглупым пассаж о причинах увеличении процента однополой любви в зависимости от уровня жизни и утонченности хьюмансов:smile:. Очень даже недурна акунинская версия распятия Христа. Зрело, и мудро смотрятся мысли Митрофания и Пелагии о предназначении каждого человеческого индивидуума. Автором достигнута цель, заставить читателя сопереживать главным героям – на мой взгляд, естественно. Правда, в этом, здорово помогают первые две книги цикла о Пелагии. Больше всего мне по душе финал. Второе пришествие Иисуса, светлые мысли, чистые помыслы, отсылки к Старому и Новому заветам. Единственное, как всегда, у Григория Шалвовича развлекательность и бешеный темп сюжета наряду с многочисленными легковесными упрощениями, существенно портят общую картину произведения. Постоянная попытка усидеть на двух стульях дает неоднозначный результат, как-то отсутствие классической основательности романов британских авторов конца XIX начала XX веков, так и совершенно ненужные глубокомысленные философские витиеватости несвойственные современному американскому ширпотребу. Семь, наверное, будет самой справедливой оценкой сему творению.