Философия

Блестящий автор, ясная мысль, повторяющаяся, возможно, даже слишком часто; легкость стиля, непредвзятая точка зрения на общество, человека в нём, и перспектив обоих.

Сконструированный в качестве почти бесконфликтного, «доиндивидуалистический» мир средневековой Европы, подчеркну – западной её части, - изначальная точка отсчета книги и грехопадения западного человека. Ушедшего из ясного, понятного, стабильного мира тотальных предписаний, в мир индивидуализма, гигантских фабрик, сблизившихся пространств не такой большой планеты. Ушедшего к свободе для того, чтобы в решительный час отказаться от этой самой свободы.

Такова традиционная трактовка отличной книжки. Предвосхитившей много-много чего в современном мире. Хочется же сказать чуть о другом.

1.Представление о том, что вот когда-то было так хорошо, а сейчас – не очень, - представление практически библейское, когда евреи придумали линейный календарь. Сопроводив его «гуманитарной составляющей» в виде рефлексии по безвозвратно ушедшему. Этой точке зрения сами знаете – сколько лет! Иудео-христианский взгляд о конечной точке этого земного мира и его, мира, последних судьбах – этот взгляд вполне себе полноценен. Был полноценен. В той же самой степени, что и классическая физика в сравнении с квантовой. Что я хочу этим сказать?

2. То, что система человеческого знания сделала фазовый переход. Открылись, как говорят в подобных случаях юристы, новые обстоятельства. Научный прогресс, знаете ли! Так вот. Что же оказывается? То, что к счастью или сожалению, нет в пространстве той самой точки, к которой всё как бы устремлено. Как оказалось, мир, в том числе социальный, - открытая система с принципиальной непредсказуемостью траекторией. И с теми самыми «гуманитарными» последствиями, называющимися морально-нравственным релятивизмом. «Всё дозволено», - как у Достоевского, если коротко-коротко. Дробление большого текста «добра и зла», «правды и кривды», на миллионы и миллионы маленьких индивидуальных «добров» и «злов», «истин» и «заблуждений». К чему это я?

3. К тому, что в жизни всё оказалось сложнее, чем писал в не самой оптимистичной книжке, Эрих Фромм. 70 лет спустя оказалось, что человек бежит не только от свободы – вообще от собственной «человеческой» сущности. Оказалось, что во многом марксистское произведение (и это – комплимент), «бегство от свободы» показывает не то, что «снятие» того самого отчуждения человеческой сущности от личности, о чём писал Маркс, оказывается, человек бежит от себя! Вот вообще – от себя!

Так называемое «общественное мнение» - что это? Это – результат манипулирования огромного количества СМИ. У которых, как оказалось по факту, не так много владельцев. Вполне себе конкретных мужчин и женщин. С вполне себе конкретными земными интересами.

Свобода воли? Свобода мнения? Свобода совести? Свобода высказываний? Свобода творца (ов)? Только ленивый не кидал в эту сторону мелкой гальки и что потяжелее. И? Да ничего – Маркс. «Жить в обществе и быть свободным от него нельзя». Пусть он и не был главным экономистом, как дядя Изя из известного анекдота, но зрил в корень. Разумеется, говоря обо всем этом, понимает: абстрактная «свобода воли», в чистом виде – такой же фантом, как и сферический конь в вакууме. Однако, осадочек остался.

Более того. Поскольку любому мыслящему, да что там – мыслящему – любому индивидууму необходимо идеологическое прикрытие, объясняющее, оправдывающее и придающее некий смысл неким действиям, - так вот, бегству от себя, а не только от свободы, было придумано следующее идеологическое прикрытие: эмансипация. Раскрепощение по-русски. Но не женщин. И даже не личности, как оказалось. Нашего старого-старого, доброго-доброго … инстинкта!

Нет? Не так? Не согласен мой читатель?

Тогда можно порассуждать о свободной раскрепощенной личности с погонялом «анонимус» в интернете – батлфилде свободных людей. Настолько свободных, что высшее проявление этой самой раскрепощенности может вместить в себя только аватарка. И любая придуманная жизнь. И судьба до кучи. К чему это я?

4. Да к тому, что Фромм, без иронии говорю, любит человека. Он – действительно гуманист. Он ведь говорит о чем? Жизнь такая. Заводы гигантские. Обобществление капитала. Глобальные рынки. О генной инженерии ничего не сказал, так она тогда только начиналась. Нужда, среда такая, а человек – слаб. Ну а коли среда такая, то и грешников нет, а только нужда, - так вот запросто Федор Михайлович мог бы ответить на это. Как, впрочем, и говорил в известном произведении.
Гуманизм Фромма – европейский. Или всё-таки общечеловеческий? Или гуманизм, как и истина, абстрактным не бывает, а? «Достойно ль склоняться под ударами судьбы»? – это ведь начало бунта европейского человека. Бунта за новую онтологию.

5. Даже тогда, когда вам покажется очередной повтор главной идеи (или идей), ничего, перетерпите, читайте дальше обязательно! Книжка, повторюсь, замечательная, если с идеями можно и должно спорить, то со стилем, языком, образностью, научной эрудицией, - не нужно спорить Не спорить, но просто читать.