‘черный юмор’

Вчера я делала вид, что я умная: читала "Песни Мальдорора" и притворялась, что все понимаю и восхищаюсь мелодикой языка. Сегодня мне плевать, что обо мне подумают. Я не все понимаю, мелодика языка и правда восхищает, но это восхищение порой подходит слишком быстро к отвращению. Так, увидев издалека красивого человека, смотришь на него, подходишь ближе, а когда понимаешь, что он уродлив, уже не в силах отвести взгляд.

Песнь летит за песней. Есть что-то привлекательное в сломанных людях. Наверное, это осознание того, что ты не сломанный, не такой, как эти, у которых вся нежная беззащитная плоть наружу. Ой ли? Говорят, если найти достаточно острую палку и тыкать в нужное место, сломать можно любого. Песни на первый взгляд абсолютно сломанные. Сломанные настолько, что и доламывать уже нечего, и собрать во что-то приличное не получится. Но на второй взгляд они слишком стройные, слишком продуманные, чтобы быть просто бредом.

Я смотрю на Песни и вижу за ними подростка. Эдакий бледный вьюнош со взором горящим. Он видит, что в мире все не так, неправильно, хочет его изменить - и понимает, что не может, и осознает собственную неправильность. Я вижу его гнев, вижу его бессилие что-либо изменить, которые выливаются в чернила и становятся Песнями.

Ой ли? Разве подросток будет так тщательно подбирать произведения до стилизации? Да и самоирония - не первое оружие, которое подросток взял бы в руки. Здесь чувствуется работа мастера, такого, которого и через сто лет будут вспоминать, сидя на прокуренной кухне. "А помнишь, Лотреамон такой был?" - "Помню, он плохо кончил." - "А кто хорошо?"

Итоги - не итоги, начало - оно же конец, гигантский змей вы-знаете-кто. Я все еще не знаю, что думать о Лотреамоне. Пока я уверена только в том, что думать стоит. Хотя бы потому что это крайне полезное упражнение, которым многие пренебрегают.