Онлайн БиблиоТеКа

Видела в сети отзывы, что эта книга, мол, какая-то особенная у Громыко. Кто-то считает лучшей, кто-то худшей, кто-то особенно глубокой.

Ничего особенного не вижу. Все очень в стиле Громыко. Единственное отличие — довольно жестокий мир, но вообще говоря это отличие условно, потому что жестокие миры и всякие страшные вещи Громыко уже описывала. Другое дело, что в серии про ведьму все такое карамельно-сказачное — даже война. А серия про ведьму, наверное, самая известная у Громыко.

В-общем, мир интересен, необычен и замечательно хорош. Самый большой интерес в романе для меня представлял именно мир.

Громыко традиционно хорошо описывает природу, погоду и деревню. И так же традиционно плохо город и систему власти. Вернее, систему власти она вообще не трогает всегда, когда может. В результате не ясно, кто там правит? Дхэры? Йеры? Есть хоть какая-то светсткая власть?

Видимо, власти и город от Громыко страшно далеки.

Зато близка религия. Религиозная тема достаточно хороша.

Что же касается героев, то с ними тоже все достаточно традиционно для Громыко: если в момент встречи герои производят самое благоприятное впечатление, то уже к середине книги они же навевают тоску и скуку. Связано это с тем, что практически все герои Громыко (за редчайшим исключением) на протяжении всего повествования никак не меняются. Ни них не производят впечатления их же приключения, они не делают выводы, не пересматривают свои взгляды, в них не открываются неожиданные глубины и странные противоречия. В результате все эти герои, при всей своей первоначальной симатичности... увы, выглядят совершенно картонными и до зубовного скрежета предсказуемыми.

Единственное известное мне исключение из этого правила — Альк. Ну и в Цветке до некоторой степени меняется жрец. В результате жрец остается единственным, кто вызывает у читателя меня какие-то чувства до самого конца романа.

Теперь о псевдофилософии романа. Вообще говоря, когда я вижу подобный термин в рецензии, я обычно воспринимаю его как снобистский и соответственно отношусь к самой рецензии. Но, как сказать иначе в данном случае просто не знаю.

Итак, жрец сообщает читателям.... ой, простите, героям, что инициация Твари, это выбор, который та должна сделать. Если выбор правильный, то все отлично. Не правильный — не Тварь.

«Джай, опускающий трясущуюся руку с мыслестрелом, из которого только что вылетела поразившая дхэра стрелка…

Рождение истины.

Рождение ребенка».

Офигеть. С какой стати убийство приравнивается к рождению истины? Убийство можно, при большом желании, рассматривать как проверку на прочность, а таких случаях как этот, еще и на честь и совесть, но какое отношение этот акт имеет к истине?

"…Тишш, без колебаний кидающийся на защиту хозяина-друга…

Слепая преданность кошака хозяину.

Слепая любовь ребенка к матери».

Слепая преданность и слепая любовь — это инстинкт. Какое отношение инстинктивные реакции имеют к инициации высшего существа? Какое отношение они имеют к выбору? Да там таких Тварей должны стада ходить, если таких реакций достаточно.

"…ЭрТар, ценой своей жизни всаживающий нож в напавшего на друга разбойника…

Осознанная жертвенность».

Нигде не сказано, что ЭрТар осознанно жертвовал собой. Да он даже не мог собой жертвовать, ибо не видел опасности!

«Выбор между чувством долга и зовом сердца».

А вот этот пункт меня особенно вдохновляет. С какой стати у нас стало почетно плевать на долг? Я думала, только Камша считает долг и честь веригами, ан нет. Громыко тоже отметилась.

«Радда, смешная отважная девочка, женское начало, цветок камалеи, раскрывшийся навстречу избранному камальку».

Что до Радды никто не любил? См. пункт о стадах.

Резюме: занимательная книжка с занимательным миром. Приятно прочесть вечером после работы. А потом отложить и забыть.